От Лозанны до Балтимора: Субъективный гид по коллекциям аутсайдерского искусства

Из города в город Старого и Нового Света по залам галерей искусства, не подходящего под конвенциональные рамки. Проводим за руку. Рассказываем из первых уст

Искусство аутсайдеров – достаточно новое явление для истории искусства, но в последние пару десятилетий оно становится известным не только экспертам и коллекционерам редкостей. Появляются музеи визионерского и аутсайдерского искусства, в признанных мировых экспозициях появляются произведения самоучек, а крупные аукционы продают аутсайдеров порой с большим успехом, чем «инсайдеров» искусства.

На карте коллекций аутсайдерского искусства, как публичных, так и закрытых, есть и явные фавориты и те, которые, по разным причинам редко посещаемы. Хотя я изучаю современное и историческое искусство аутсайдеров с начала 2010-х годов, уйти от когнитивного искажения или предвзятости невозможно, поэтому будем двигаться по «аутсайдерской» карте субъективными пунктирами.

Коллекция Ар-брюта в Лозанне (Collection de l'art brut Lausanne)
Её создание стало некоторым каноном музеефикации и показа «странного» искусства. В сравнении с «обычными» музеями Коллекция Ар-брюта может показаться очень камерной и по сегодняшним меркам даже традиционной – это связано скорее с тем, что основная экспозиция преимущественно сохраняется без концептуальных изменений. Для меня лично история Коллекции Ар-брюта видится очень драматической, полной преодоленного отчаяния. Рассматривая экспозицию музея, я погружаюсь в историю Жана Дюбюффе – художника, коллекционера, «отца» ар-брюта.

История появления и утверждения этого феномена у Дюбюффе растянулась на десятилетия. «Сырое искусство», то, что было антикультурным, неприготовленным культурой, Дюбюффе начал собирать, объезжая французские и швейцарские клиники в середине 1940-х годов, устраивая выставки и придумывая как объединить союзников ар-брюта. Далее, в 1950-е, было десятилетие пребывания коллекции в Америке на Ист-Хэмптоне, на вилле художника Альфонсо Оссорио. Американский воздух принёс больше известности самому Дюбюффе, чем ар-брюту – выставки художника устраивали крупнейшие музеи Нью-Йорка, но ни одной большой выставки ар-брюта, ни каталога коллекции, на которые он уповал, так и не случилось. Дюбюффе позже сетовал, что американцы не поняли ар-брют. И коллекция «странного» искусства отправилась обратно в Париж. Там последовало еще одно десятилетие неясного статуса ар-брюта. Устраивая в 1967 году большую выставку в парижском Музее декоративного искусства, Дюбюффе рассчитывал, что Андре Мальро, в то время министр культуры Франции, а ранее член Общества Ар-брюта, даст возможность коллекции быть достойно представленной во Франции. Но этого не случилось. Так коллекция уже семидесятилетнего Дюбюффе, оказывается в Швейцарии и передается в дар Лозанне, а в 1976 году для публики открывается музей.

Сам лозаннский музей, его внутреннее пространство, очень небольшое в сравнении с музеями академического толка, погружает зрителя в несколько тревожный поиск мистического, тайного и фантастического. Общая фабула экспозиции задает такую оптику: черные стены, диковинные артефакты, на которых концентрируется все внимание публики. Графика, живопись, скульптура теснятся под скосами крыши. Экспозиция должна ошеломить и восхитить – таким мне видится начальный посыл. Произведения располагаются скорее монографически. Позже этот мистицизм так впечатлит Владимира Абакумова, основателя частного Музея аутсайдерского искусства, работавшего в России в 2000-е годы, что его пространство также будет напоминать пещеру сокровищ.

Музей Ар Брют, Лозанна, Collection de l'art brut

Музей Ар Брют, Лозанна

Но в европейских тропах коллекций аутсайдеров есть еще одно драматически притягательное место. Это Музей доктора Гислена (Museum Dr. Guislain) в бельгийском Генте. Он располагается в бывшем здании одной из крупнейших в Европе частных психиатрических клиник. В одном комплексе с искусством аутсайдеров располагается также и Музей истории психиатрии с подробными экспозициями о специфике диагностирования и лечения душевных болезней в XIX – начале XX века. В 2002 году в Музей доктора Гислена передается нидерландская Stadshof collection, в которой было собрано несколько тысяч работ художников-аутсайдеров разных стран. Само пространство экспозиции искусства аутсайдеров в Генте представляет собой какое-то подобное Нарнии, за некогда зловещими дверями лечебницы произведения знаковых аутсайдеров, вроде знаменитого голландца Виллем ван Генк или индийца Нека Чанда, соседствуют с смирительными рубашками, ваннами для водолечения и приборами для изменения размеров черепа. Особо прекрасно само историческое здание комплекса – с массивными заросшими стенами и гулкими сводами.

Музей метрополии Лилля ( Lille Métropole — musée d’Art moderne, LaM) имеет совершенно иную ауру. Коллекция музея включает в себя три раздела: модернистское, актуальное искусство и ар-брют. Логика этой трехчастной структуры была определена благодаря самому процессу передачи собрания ар-брюта в ведение музея. Хотя в 1970-е годы Франция потеряла прекрасную коллекцию Жана Дюбюффе после передачи ее муниципалитету Лозанны, но, тем не менее на родине ар-брюта в 1980-1990-е годы сложилось еще одно значимое собрание – Коллекция Арасин (La collection de L’Aracine). Она появилась в 1982 году благодаря Мадлен Ломмель, Мишелю Неджару, Клэр Теллер. Мадлен Ломмель выступала не просто коллекционеркой, но и художницей и теоретиком ар-брюта. В 1984 году в Нейи-сюр-Марн на севере Франции эта коллекция открывается для публики, а в 1996 году, после потери государственного финансирования, Мадлен Ломмель, как президентка ассоциации, инициировала передачу всей коллекции музея в дар Метрополии Лилля. В 1999 году Коллекция Арасин при сохранении своего статуса была включена ​​в Музей современного искусства Лилля, что сделало ее крупнейшей публичной коллекцией произведений такого искусства во Франции. Согласно идее Ломмель в Музее Метрополии Лилля аутсайдерское искусство, экспонирующееся рядом с современным и актуальным искусством, будет напоминать о «неудобной, забытой генеалогии» творчества аутсайдеров и заставит посмотреть на мир по-другому, «вернуться к истокам». Экспозиция в Лилле, располагающаяся в воздушном современном задании среди зеленого парка, включает в себя знаковых европейских художников ар-брюта. Среди них особо выделяются французский визионер Огюстен Лесаж и советский / российский аутсайдер Александр Лобанов.

Следуя идее субъективного взгляда на зарубежные коллекции и коллекционеров ар-брюта и искусства аутсайдеров, переместимся за океан. Мое знакомство с американским контекстом «странного искусства» началось с Американского музея народного искусства (AFAM), место поблизости от Центрального парка и Columbus circle. Кажущийся очень камерным музей (особенно в сравнении с находящимися поблизости музейными гигантами Манхэттена Метрополитен-музея и МоМА), включает буквально два зала и магазин с книгами и поделками. Однако в последние десятилетия этот музей стал главным «аутсайдерским» местом для Америки. Самым удивительным для меня стало, что в этот небольшой музей на лекциях негде яблоку упасть – так много на них приходят любителей наива и аутсайдеров. В менее респектабельном для Нью-Йорка Квинсе есть еще одно пространство музея. Оно открылось не так давно, там размещены хранения музея, библиотека специальной литературы и выставочные залы.

Экспонаты выставки флюгеров из American Folk Art Museum «American Weathervanes: The Art of the Winds»

С AFAM отчасти связаны мои знакомства с американскими коллекционерами ар-брюта и искусства аутсайдеров. Личные коллекции ценны своей субъективностью и странностью взгляда владельца, внезапными находками и озарениями. В этом отношении моей американской любовью стала коллекция Монти Бланшара, которую я видела неоднократно в его доме. С 2011 по 2019 годы Монти Бланшар являлся президентом Попечительского совета нью-йоркского Музея американского народного искусства, более двух десятилетий принимал действенное участие в управлении и финансировании этой важной для развития искусства аутсайдеров музейной институции. Его коллекция стала складываться в 1980-е годы, когда до начала сложения этого феномена на арт-рынке было целое десятилетие.

Сама квартира Монти Бланшара представляет собой фантастическую среду из классиков американского и европейского «странного» искусства, перемежающихся с ноунеймами и примитивами Африки и Азии. Нью-Йоркский пентхаус Бланшара с пола до потолка, включая ванные комнаты и кухню, заполнен произведениями и культурными артефактами разного типа. Монти чертовски любил рассказывать, как появилось у него, например, огромное примитивное кресло, странные рисунки с русскими надписями или прекрасные примеры американской классики вроде Генри Дарджера или Мартина Рамиреса.

Из Нью-Йорка путь адепта искусства аутсайдеров ведет в зловещий Балтимор в штате Мэриленд. Там находится Музей визионерского искусства (AVAM) – в моем личном «гиде по аутсайдерам», самый странным и хаотичным, но нереально масштабным и зрелищным музеем. Балтимор считают криминальной столицей восточного побережья, но визионеры и чудаки здесь представлены с неменьшим размахом. В комплекс музея включается несколько зданий и парк арт-объектов. Самой впечатляющей частью музея для меня оказался корпус с движущимися объектами – поделками американских умельцев, которые представляют идеально работающие модели поездов, машин и разных диковинных механизмов.

За пунктирами субъективного гида осталось много важных собраний и коллекций, но в искусстве аутсайдеров важно именно озарение и игра, странность взгляда и выбора, нелинейность и свобода движения. Общаясь с коллекционерами и адептами «странного» искусства, а именно с их историями связаны и упомянутые музейные собрания, понимаешь, что именно это непредсказуемость объекта коллекционирования становится наиболее притягательной – никогда не знаешь, что можно найти в горе случайных вещей на выходе из антикварной лавки или в запертой комнате уборщика.

АННА СУВОРОВА

Искусствовед, культуролог, доктор искусствоведения (2021)
Член Европейской ассоциации аутсайдерского искусства (European Outsider Art Association)